Я сидел под
мостом недалеко от ресторана «Терраса» и смотрел на воду. Черная как деготь,
она медленно уносилась куда-то вдаль. Блики неоновых вывесок размывались,
покачиваясь на волнах корабликами. И мне было так хорошо и легко, будто я
вернулся тогда, туда, далеко назад. Туда и в то время, когда мы с Костей еще
были вместе и счастливы. А сейчас я на этом холодном бетоне, мои ладони сжимают
холодную ткань куртки вместо податливо теплой ладони. В бессильном отчаянии я
отпустил ни в чем не повинную куртку и ударил кулаком по безответному бетону.
Где-то высоко в небе зеленоватым светом мне улыбнулась луна, улыбнулась так
грустно, как никогда до этого. А может я просто не обращал на нее внимание? И
вновь пронеслись в памяти яркие картинки из прошлого. Я вспомнил, как мы гуляли
с моим мальчиком по острову Канта в один дождливый день. Он сел на скамейку,
такой беззащитный и маленький, вытащил сигарету и закурил. До тех пор я был
уверен, что он не курит. Нет, он курил, но только до того момента, как мы начали
встречаться. Тогда он и бросил эту привычку, с успехом заменив сигареты моим
губами. В первое время было немного стыдно появляться перед всеми с припухшими
губами, но позже я даже начал ловить особый кайф в этом, чувствуя себя на
голову выше остальных, ведь никто больше не осмеливался так открыто
демонстрировать свое бесконечное счастье. А мое счастье еще и сидело рядом,
ошалевшим от нежности взглядом пресекая всевозможные вопросы.
Но вот стрелка
на циферблате наручных часов приблизилась к отметке 10, и я собрал всю свою
волю в кулак, чтобы встать. Слишком уж родным и даже каким-то уютным стал мне
этот сероватый бетон за то небольшое время, что я просидел на нем. Нет, дело
даже не в бетоне, а в месте, где впервые за многое время эти воспоминания не
принесли боли, только лишь глухую тоску, бьющуюся в такт сердцу в районе
солнечного сплетения. Но мне надо было идти, и, пообещав самому себе сюда
вернуться, я поплелся в сторону
лестницы. Цепляя носками высокие и узкие ступени, я поднимался выше и выше,
навстречу своей судьбе. Тусклый фонарь встретил меня наверху своим светом и я
шагнул дальше в густую темноту. Невдалеке замаячил еще один ночной проводник.
Рядом с ним стоял человек, тень которого отбрасывалась вперед и уже маячила
почти у моих ног. Лицо было скрыто темнотой, неяркий зеленоватый свет выцепил
из темноты только лишь чуть курносый кончик носа. Костин.